Думаю Сатпрем иначе воспринимал Шива лингам... не как дань индуизму и тем более не пытался впитать в себя чужую культуру, хотя с мировой культурой был очень хорошо знаком.
Думаю этот лингам был символом того что могло быть увиденно им в тонком, или наоборот ....


Этот кусок гранита точно напоминал чёрно-серый гранит, из которого сделан
Шива
Лингам, перед моей комнатой. Словно из той же самой субстанции.
На лице Шри Ауробиндо, был этот голубой свет, такой же, как когда я увидел его в
первый раз в Пондичерри. (Я спрашиваю себя, не является ли этот белый водопад на его
плечах светом Матери или одеждой Матери?)




Но в целом, религиозное воспитание в свое стране им было откинуто как можно дальше...


Товарницки: Замечательно. Каким же был этот ребенок Сатпрем? Ходил ли он в церковь? Получил ли он религиозное воспитание?

О, я не мог выносить это... Да, конечно, я имел религиозное воспитание. Мой отец был очень религиозным человеком - благодаря ему я получил отвращение к религии раз и навсегда. Я чувствовал себя как в тюрьме.

Товарницки: Даже в церкви?

Скорее из-за позиции моего отца - и, следовательно, в церкви. Я чувствовал, что они пытались нахлобучить нечто на меня. И всю свою жизнь,, начиная с раннего возраста, я никогда не мог переносить ощущение ограничения чем-то.
Это была реакция... в самих моих хромосомах (не знаю, где, но...).
Чувствовать себя заключенным было невыносимо. Я не мог переносить религиозное влияние моего отца, моей семьи (они послали меня в иезуитскую школу), и я возненавидел религию. Я ненавидел все, что заточает тебя. Церковь означает здание. А по мне, идти в какое-то здание и сидеть там означало первую ложь. Я чувствовал жизнь, когда не было границ, понимаете ли; тогда во мне устанавливался определенный ритм, в котором я чувствовал себя непринужденно. Так что те стены - с равным успехом это мог быть храм, мечеть или что угодно еще, но для меня это было одно и то же!
Для меня все, что заключает тебя в пределы четырех стен, было первым шагом на пути ко лжи или удушью. Это все.