Nara 02.04.2011 22:14:13
Согласен с вами, что в большинстве случаев на погибель ради любимого толкают скорее некие сущности, нежели сама сила любви в чистом её виде. Но если взять к примеру человека бросающегося в бушующий океан спасать ребенка, он понимает что может не выжить, но что-то в нём не может поступить иначе как прыгнуть. Он прыгает и погибает. Разве не будет такой самоотверженный поступок вести к совершенству души, пускай тело его и погибло?

Самоотверженный поступок это не жертва. Жертва предполагает относительно сознательное действие, которое приведёт к гибели. Вектор действия здесь направлен и ведёт к гибели изначально. При самоотверженном поступке для спасения другого вектор действия имеет другую цель - не смерть, а избавление от смерти, т.е. жизнь. То, что при этом иногда сил на своё спасение не хватает, это уже результат борьбы за выживание. Сама по себе такая цель ведёт к совершенствованию души, в отличие от чисто жертвенной ситуации в первом случае.
Одно дело, когда требуется борьба за выживание ради спасения, а другое, ради принесения себя в жертву по чьему-то капризу или самоубийственные действия от безысходности. И в литературе и в реальной жизни есть много случаев, когда человек расстаётся с жизнью из-за того, что его эмоции не удовлетворены.
В статье имеется ввиду именно это. У Петра Григорьевича в его психиатрической практике есть немало тяжелейших случаев именно такого характера. Я описываю только хорошо известные или типичные ситуации, приводить конкретные примеры мне здесь не хочется, хоть в жизни многих людей существуют аналогичные случаи, о которых вспоминать не хочется.