е) Превентивные страдания
Некоторые люди, боясь упреков и не желая причинить другому боль, прежде чем расстаться, позволяют себе долгое время страдать, столько, что это уравновешивает боль другого, как будто тогда у них появляется больше прав на этот шаг. Поэтому так долго тянутся бракоразводные процессы. А ведь в большинстве случаев эти люди просто хотят расширить для себя границы, они хотят новой, большей территории, и они чувствуют себя несвободными, пленниками, потому что не могут ничего предпринять, не повредив другому или не причинив ему боль.

И когда они наконец расстаются, то не только у них есть шанс и риск нового начала, но и перед их партнерами внезапно открываются новые возможности. Но если партнер замкнется в себе и застынет в своей боли, то тем самым он помешает другому идти новой дорогой. Если он все же использует этот новый шанс, то и другому подарит свободу и облегчение. Среди всех способов простить другого этот самый лучший. Он примиряет, даже когда расставание неотвратимо.

ж) Отказ от счастья как попытка компенсации
То, что правильно и важно внутри отношений и необходимо для того, чтобы они сложились, зачастую абсолютно недопустимым образом переносится в совершенно иной контекст - например, на отношения с Богом или судьбой, где превращается в абсурд. Если один человек приобретает, а другой в тех же обстоятельствах теряет, то в душе одно увязывается с другим и возникает потребность в компенсации, как будто одно произошло за счет другого. И тогда происходят скверные вещи.

Возвращается, например, отец живым и здоровым с войны или из плена, где гибли другие, и его дочери вдруг приходит в голову, что она должна заплатить за то, что он вернулся, или отец сам не берет больше от жизни много. Или кто-то, избавившись от смертельной опасности, начинает расплачиваться за это каким-нибудь симптомом или же начинает себя во всем ограничивать. Множество примеров такого рода можно найти у евреев, переживших нацистский режим и теперь не осмеливающихся быть счастливыми, когда у столь многих была тяжелая судьба. Если в семье есть больной ребенок, то его здоровые братья и сестры часто не могут позволить себе быть здоровыми и счастливыми, потому что у них возникает фантазия, якобы их здоровье и их счастье достались им за счет больного ребенка. И тогда они пытаются компенсировать это, выказывая себя тоже больными (например, в депрессивном состоянии) или как-то по-другому ограничивая свои возможности. Такая динамика - это как снятие с себя в душе вины. С такими примерами мы часто сталкиваемся на психотерапии.

Отказ от компенсации такого рода требует выхода на мета-уровень и поиска совершенно иного решения, несмотря на давление желания компенсации. А решение в том, чтобы принимать жизнь, счастье, здоровье как подарок, без того, чтобы за них платить. Такая позиция означает смирение. Желание же компенсировать - это позиция дерзкая, самонадеянная. Такие люди берут на себя смелость платить за то, что получили в подарок. Небольшая история на эту тему:

Двойная компенсация
У одной женщины бып хороший муж, и на Рождество он подарил ей прекрасное золотое колье. Развернув подарок, она сказала: ("Прекрасное колье!" А потом спросила: "Сколько же оно стоило?" Он ответил: "Пять тысяч марок". - "А где ты его купил?" - "У ювелира Бернхарда".

Когда праздники закончились, она пошла к ювелиру Бернхарду и еще раз дала ему пять тысяч марок. (Пауза) И такое бывает - по отношению к судьбе.

Так что когда что-то абсолютно законное и имеющее смысл в определенной области используется за пределами этой области, возникает путаница. Похожая ситуация складывается и тогда, когда кто-то берет на себя чужую вину и за нее расплачивается.

Пример:
Одна пара до брака зачинает ребенка, и возникает "брак по необходимости". Родители несчастны в этом браке. И тогда сын берет вину на себя и позволяет себе страдать, чтобы в качестве компенсации заплатить этим за то, что родители из-за него несчастны.

Взять и поблагодарить, принять как подарок, не расплачиваясь за него, - вот решение и совершенно особое исполнение. Такая благодарность является внутренней позицией. Она не направлена на кого-то или на что-то. Я бы использовал здесь такой образ: человек входит в реку, и река выносит его на другой берег, и когда он снова выбирается на сушу, то кланяется реке. Но реке это безразлично. Это и есть благодарность.

Пример:
Друзья юности вместе отправились на войну, пережили там множество неописуемых опасностей, и вот двое из них целыми и невредимыми возвратились домой. Но один из них стал очень тихим, потому что самым важным из пережитого им было спасение. И всю свою дальнейшую жизнь он воспринимал как подарок. Другой же частенько сидел за столом где-нибудь в пивной и хвастался своими героическими поступками и опасностями, которых ему удалось избежать. Это выглядело так, как будто все это он пережил напрасно.

Петра: Я знаю одного человека, которого, когда он был еще маленьким мальчиком, спас из-под снежного завала его старший брат. А потом этого брата убили нацисты. И у младшего потом всю жизнь было чувство, что он не может жить, что он не имеет на это права.

Берт Хеллингер (далее Б.Х.): Но это связано только с тем, что один из них умер. Здесь важны такие слова: "Ты мертв. Я поживу еще немножко, потом я тоже умру". И вот еще что он мог бы сказать: "Я склоняюсь перед твоей судьбой, и ты навсегда останешься моим братом".

Искупление вины как слепая компенсация: если мать умирает при рождении ребенка Искупление вины также является попыткой компенсации, только слепой, инстинктивной и неуправляемой. Попытки компенсации такого рода особенно часто встречаются в семьях, где мать умерла во время родов. Ребенок, оставшись в живых, естественно, не виноват в смерти матери. Никому и в голову не может прийти призвать его за это к ответу, и тем не менее знание о своей невиновности не приносит ребенку облегчения. Как существо социальное, он знает, что "вплетен" в систему, в которой он получил свою жизнь за счет жизни матери. И он не может иначе, кроме как всегда рассматривать свою жизнь в связи со смертью своей мамы, и он никогда не избавится от давления вины. И то, что происходит после таких трагических событий, часто является плохой динамикой. Ситуация истолковывается таким образом, как будто мужчина, следуя своим инстинктам, убивает женщину, то есть приносит ее в жертву своим инстинктам. Но ведь родители сознают весь риск исполнения любви, они осознанно согласились на этот риск. Кроме того, такие фантазии на тему убийства обесценивают женщин и оскорбляют их достоинство. В расстановках таких случаев женщины не упрекают и не обвиняют мужчин, они полны достоинства.

Но представление об убийстве приводит к тому, что мальчики и в следующих поколениях - а такое событие зачастую продолжает влиять на протяжении нескольких поколений - искупают эту вину. Нередко из-за смерти той женщины совершают самоубийство даже ее внуки и правнуки. Это примитивная, древняя и слепая форма компенсации: один уходит, и в качестве компенсации должен уйти другой. Стоит только человеку сделать что-то во искупление, как пропадает уважение. Некоторые люди отказываются тогда от партнерства и детей, становясь, к примеру, священниками и женясь на женщине. которая не может иметь детей. Такая смерть в семье (системе) порождает страх, и из-за этого страха такое событие часто замалчивается. Это самый худший вариант "исключения" из системы и самый чреватый последствиями.

Но если рожденный ребенок ограничивает себя во всем или совершает самоубийство, это значит, что жертва женщины была напрасной, к тому же в этом случае ее делают ответственной еще и за несчастье ребенка.

А решение здесь в том, чтобы женщина получила в системе почетное место и чтобы ребенок сказал своей маме: "Раз уж, рожая меня. ты потеряла свою жизнь, то это не должно быть напрасно. Именно потому, что это так дорого тебе стоило, я покажу тебе, что это себя оправдало. Я принимаю свою жизнь за ту цену, которой она стоила тебе и которой она стоит мне, и я что-нибудь из нее сделаю в память о тебе".

Это та же самая любовь, но принявшая другое направление. В этом случае давление роковой вины превращается в мотор и дает силы жить, и тогда становятся возможны такие деяния, совершить которые другие не смогли бы никогда. Это приносит примирение и покой, и тогда жертва матери оказывает хорошее влияние.

Пример с семинара:
Алексис рассказывает, что его отец был уже один раз женат и что его жена умерла во время родов вместе с ребенком. В расстановке семьи оба сына и родители смотрят в одном направлении.

Б. X.: Тут все совершенно ясно: родители и оба сына смотрят на первую жену и ребенка. Он включает этих мать и ребенка в расстановку и ставит их напротив родителей и сыновей. (Семья облегченно кивает.) Это уже решение. (Потом он ставит ребенка и мать справа рядом с отцом, а сыновей - напротив, и, наконец, он ставит умершего ребенка как самого старшего рядом с сыновьями справа. Затем он заговаривает об опасной болезни брата Алексиев.)

На основе этой расстановки можно сделать вывод, что болезнь твоего брата имеет, вероятно, системное значение и твоему брату можно помочь, если ты ему об этом расскажешь. Вероятно, он связан с умершим. И если в этом новом образе семьи тот присутствует, возможно, твой брат выздоровеет.