Незадолго до госпитализации в Покровскую больницу мне приснился сон, в котором я был сознательным. В нём я поднимаюсь в гору, вокруг меня альпийские луга и нет ни одного дерева. Справа от меня неожиданно появился высокий молодой человек, фигура которого сильно напоминала того золотого юношу, который много лет назад выходил из меня и лечил мою тяжело больную жену. Затем, после лечебного сеанса вновь вернулся в меня.
Мы подошли к краю круглого колодца диаметром около десяти метров и глубиной, возможно около ста метров. Стены его были выложены природными камнями, а далеко внизу было видно светлое пятно, которое являлось выходом из этого колодца в какую-то реальность. Мой неожиданный попутчик спокойно сказал: «Прыгай», и сам первым прыгнул в этот вертикальный тоннель. Я, не задумываясь, тут же прыгнул вслед за ним и вскоре мы приземлились на полого суживающуюся внизу, перед выходом, стену колодца, которая из вертикальной стала почти горизонтальной, с отверстием посередине. Затем мы вышли через нижнее отверстие на горизонтальную площадку в несколько квадратных метров, а мой попутчик куда-то исчез. Я понял, что в возникших обстоятельствах я должен разбираться сам. Я осмотрелся и увидел, что небольшая земляная площадка, на которой я находился, заканчивалась почти отвесным обрывом, уходящим в глубину ущелья, дно которого мне не удалось увидеть, так как край площадки был рыхлым и мог обрушиться при приближении к нему. противоположная сторона ущелья, которая была где-то в сотне метров от меня, состояла из очень крутого склона, покрытого зелёной травой. Вверху этот склон заканчивался зубчатыми скалистыми уступами. Противоположный ему склон, на котором находилась площадка, был так же крут и так же заканчивался вверху зубцами скал. И, кажется, я оказался в ловушке, из которой невозможно выбраться. Но присмотревшись, я увидел едва заметную узкую тропинку, которая от площадки вправо полого поднималась вверх по склону. Я оглянулся влево и увидел, что такая же тропинка полого опускалась вниз. И там, далеко внизу, под темно-серыми тучами смутно, как сквозь туман, виднелись какие-то строения – там тоже был какой-то план сознания, возможно более низкий, чем наша земная реальность. Я повернулся к тропинке, ведущей вверх, и стал осторожно подниматься, так как тропинка была очень узкой, а склон вниз был очень крутым. И если, не дай Бог, человек оступится, то его падение в тёмную глубину ущелья будет неизбежным. Наверху тропинка заканчивалась зубчатыми уступами скал, в просвете между которыми тропинка заканчивалась. Когда я поднялся к проходу между скал, то увидел, открывшуюся передо мной бескрайнюю до горизонта степь, покрытую зелёной травой. Несколько правее и ниже, уже в пределах этой бескрайней степи начиналась тропа, ведущая на восток. Почему-то мне казалось, что восток должен быть именно в той стороне. Я здесь не видел солнца, но светло-голубое небо было настолько ярким, что всё вокруг было залито его тёплым светом. Широкая тропа была прямой, но, по-видимому, ей редко пользовались, и по краям она уже стала зарастать редкими травинками. Сама тропа была красного цвета, который напомнил мне землю в Ауровилле, которая так же была красной. И неожиданно для себя в конце тропы я увидел человека, который шёл в мою сторону. Одет он был в оранжевые одежды. И с того места, где я находился мне было видно, что он смотрит в мою сторону и улыбается. У меня появилось смутное желание перейти рубеж, отделяющий меня от этой бескрайней степи и пойти навстречу этому доброжелательному человеку в оранжевых одеждах. Но, что-то вернуло меня в реальность нашего земного мира, и я проснулся. В дальнейшем, в течение нескольких дней этот человек продолжал ждать меня на дальнем конце тропы, и когда я невольно вспоминал этот последний эпизод сна, то он улыбался и приветливо махал мне рукой. Похоже, что эта планета, на которой раскинулась бескрайняя зелёная степь, была небольшой, так как горизонт её был ближе, чем это могло быть в земных условиях. И там была ещё одна особенность – Несмотря на расстояния, была очень чётко видна каждая деталь. И почему-то я знал, что там за горизонтом позади человека в оранжевых одеждах есть большой город, а сам человек из этого города, был послан, чтобы встретить меня и быть проводником в этот город.
Покровская больница, Санкт-Петербург, палата 337. Нас всего трое – два доходяги, у которых остались кожа да кости и третий, недавно поступивший больной – мужчина средних лет. Сегодня ночью он умер, и я проснулся от шума, так как его вывозили из палаты вместе с кроватью. Позже я узнал, что моя жена пытается забрать меня из больницы домой, но заведующая отделением и лечащий врач – против.
– Зачем вы будете его забирать, он всё равно скоро умрёт. Действительно, я перестал есть, так как потерял чувство голода, мог пить только кефир – воду не пил, так как она мне казалась горькой. Мне стало трудно ходить, так как был очень слаб, к тому же при ходьбе надо было держать равновесие и не падать, что было большой проблемой, и я падал. С трудом удавалось встать, и добраться до своей кровати.
У меня исчезло будущее и осталось только бессмысленное настоящее – сегодня, к которому так же было полное безразличие. Однажды в период утреннего обхода и осмотра лечащим врачом, я сказал ему, что не хочу жить. Смерть для меня была избавлением от мучительного и бессмысленного существования, тем более, что в посмертном мире меня ждал проводник, о чём подробнее я скажу позже.
Общение с кем бы то ни было, было для меня в тягость, так как требовало от меня энергии, которой не хватало не только для того, чтобы держать около уха мобильный телефон, но даже слушать голос, говорящего со мной человека. Ещё труднее было говорить, так как для этого нужна была энергия, которой не было. Я сообщал об этом своему собеседнику и прекращал с ним общаться.
В один из таких дней, похожих друг на друга, как братья близнецы, в палату вошёл врач и сказал мне, что меня выписывают, и я должен расписаться для этого в определённом месте. Я с трудом расписался, так как руки мои уже давно не слушали меня. Но этот визит врача придал мне силы, так как появилось какое-то будущее. Сегодня вечером меня отвезут домой. Жена всё-таки добилась моей выписки, и для этого ей пришлось многократно обращаться к главному врачу больницы. Я не помню, как меня везли домой, поднимали на 4-й этаж, и из моей памяти полностью выпали несколько дней пребывания дома. Об этом периоде я узнал из рассказа моей жены, и был поражён неадекватностью своего поведения. Я благодарен ей за её бесконечное терпение и понимание причины моей неадекватности. К тому же, она сама едва держалась на ногах, так как коронавирус не пощадил и её. И ещё я благодарен Людмиле Фёдоровне, которая не жалея себя помогала моей жене поддерживать во мне жизнь. Очень много средств уходило в аптеки и на мою диету, без чего было невозможно поставить меня на ноги – дома я тоже падал. Заново учился ходить, вначале при помощи ходунков, а потом и без них. Но я благодарен всем участникам наших бесед, без вашей материальной помощи невозможно было бы создать необходимые условия, чтобы поднять меня на ноги.
Ну а теперь о главном: в первые дни пребывания дома в окружении близких мне людей моя индивидуальность разделилась надвое. Одна из них, низшая, могла общаться с близкими мне людьми, прилагавшими усилия, чтобы вытащить меня из пограничного состояния между жизнью и смертью. Эта часть меня, не хотела жить и по очереди приглашала Людмилу Фёдоровну и Валентину, чтобы проститься с ними и сделать устное завещание, которое, я был уверен, после моей смерти будет выполнено. Конечно же, эта низкая часть не всегда была тактичной при общении с близкими мне людьми, жертвующими всем ради возвращения меня к жизни.
В это же время моя вторая часть, имеющая более высокое сознание, вполне осознанно пребывала на других планах сознания, на которых мной был получен необходимый для внутренней работы опыт. В первую же ночь, теперь уже дома, в период глубокого сна, а спал я не только ночью, но и днём, так как ходить я ещё не мог, я оказался лицом к лицу с сущностью одного из низких планов низшей сферы миров. Позади и по сторонам этой сущности толпилось множество других соответствующих сущностей, но более мелкого калибра. Внешне они были подобны человеку, но сам череп их был совершенно лысым, а лицо от насупленных безволосых бровей было вытянуто вниз до середины груди. Возникало впечатление, что у этих сущностей лошадиные головы, но они были человеческими, хотя и слишком вытянутыми вниз с заострёнными вверх ушами, бесцветными глазами и руками – до колен. Цвет кожи был свинцовым, и было восприятие, что они холоднокровные существа, подобно земным пресмыкающимся. Весь этот легион сущностей, окруживших меня, молча смотрел на меня, создавая во мне, по-видимому, своим полем, состояние крайней безысходности. Возможно, в больничных условиях это они уничтожали моё будущее и этим самым делали моё настоящее бессмысленным. Но тогда картина этого серого мира была скрыта от меня, и я не мог противостоять силам этих сущностей. Но теперь они открылись, по-видимому, для того, чтобы сделать последней шаг в своих попытках овладеть мною. И тогда, будучи сознательным в этом сновидении я произнёс имя божественной Матери: «Ом Махешвари». И атака этих холоднокровных сущностей захлебнулась, их всех отбросило во все стороны где-то на полкилометра, и в пустом пространстве в центре этого круга находился «я». У меня была защита от всевозможных сил низшей сферы миров – Божественная Мать – Махешвари! Но я знал, что эта защита может быть абсолютной только тогда, когда человек полностью сдаётся в руки Божественной Матери, и при этом он осознаёт своё единство с Ней. Я специально остановился на этом, так как в моём внутреннем опыте были эпизоды, когда, повторяя мантру с именем Божественной Матери, я не мог освободиться от влияния ментальной сущности, которая настойчиво привязывала моё внутреннее внимание к определённой фразе, создавая соответствующий ей образ. Исследуя этот эпизод, я осознал, что моё внимание соскальзывает с мантры, позади которой продолжает звучать одна и та же фраза, и маячить один и тот же образ. Выход из создавшегося положения был найден, когда я вспомнил, что священное слово «Ом», предшествующее имени Божественной Матери – Махешвари, должно произноситься правильно, только в этом случае «соскальзывание» не происходило. Необходимо, чтобы звук «о» точно соответствовал по длительности звуку «м»: «о-о-о-м-м-м». Люди привыкли к тому, что согласные звуки произносятся кратко, и даже зная, что согласная «м» в мантре звучит с такой же продолжительностью, как и «о», произносят её кратко. Но, если человек начинает следить за правильным произношением священного слова «Ом», то это создаёт в нём состояние достаточной концентрации, и он не будет соскальзывать с произносимой им мантры.