Неведение не является незнанием, хотя незнание и является частью неведения. Каждому живому существу в спектре жизни-смерти выделена своя часть. Для одних она располагается преимущественно в тёмной его части, для других – в светлой. Одни существа занимают узкую его часть, другие же значительную часть всего спектра жизни-смерти. Можем ли мы сказать, что какое-то насекомое страдает неведением, потому что не имеет возможности знать и уметь то, что знают и умеют более сложно организованные существа? Нет, не можем, потому что у этого насекомого нет осознания ограниченности своих возможностей. Они не сравнивают себя с другими живыми существами, и у них даже потребности в этом нет.
Из всего спектра возможностей жизни-смерти, каждому живому существу или сущности выделена его определённая часть. И в этой части возможности одних живых существ или сущностей полностью открыты изначально, а других – только основные, без которых выживание невозможно. Остальные возможности остаются закрытыми и открываются намеренно или ненамеренно только со временем. Например, у насекомых все, необходимые для них возможности открыты изначально, и они, в связи с этим, уже от рождения знают, что им делать, чтобы выжить, и как это делать. У них может быть и свой язык, которому им не надо учиться, так как и речевая, если так можно сказать, возможность у них раскрыта с начала их рождения – примером этому могут быть пчёлы, муравьи, термиты, осы и др. то же самое можно сказать о сущностях, выполняющих определенную роль, в эволюции человека. Можем ли мы говорить, что эти формы жизни страдают неведением, относительно многих других возможностей, которые есть у других существ и отсутствуют у первых? Возможности – это своеобразные программы, которые, раскрывшись, придают новое качество жизни их носителям. Ну а если все возможности уже открыты, неважно у кого, то будет ли это существо хотеть чего-либо за пределами имеющихся у него возможностей? Разумеется, не будет. Мы хотим только того, что в пределах наших возможностей – открытых или закрытых. Правда, при ещё закрытых возможностях мы можем мечтать на эту тему и даже хотеть реализации своей мечты, потому что, даже закрытые возможности излучают соответствующие им вибрации, хотя и значительно слабее, чем открытые возможности.
И, кроме того, те существа и сущности, у которых изначально открыты все возможности, с момента своего рождения и до пределов своего существования знают что им нужно делать и как делать. Эти существа и сущности – не эволюционируют, им нечему учиться, так как они уже изначально всё, что необходимо для их жизни, умеют. На Земле, на проявленном плане – это растения и насекомые. Археологи находят отпечатки комаров, которым сотни миллионов лет, и их неизменившиеся собратья летают и по сию пору, и доставляют неприятности своим жертвам. А Целокант, которому уже более пятидесяти миллионов лет всё так же бродит на своих четырёх по дну Тихого и Индийского океанов. Да и акула за сотни миллионов лет почти что не изменилась. Всё это произошло только потому, что они совершенны.
Другое дело – человек, он несовершенен, потому что в нём представлены все мыслимые возможности спектра жизни-смерти, из которых открыты только немногие, а все остальные могут открыться только в процессе его эволюции. Некоторые из возможностей открыты не полностью и это даёт возможность человеку обучаться, совершенствоваться в какой-то области.
Так что же тогда неведение? Это или совсем не раскрытая возможность, или же она раскрыта, но не полностью. Для того, чтобы возможность раскрылась и неведение в какой-то мере отступило, необходимо со стороны человека соответствующее направленное усилие.
Возможности имеют ещё одну важную особенность – они становятся доступными человеку только тогда, когда начинают раскрываться. До этого, человек бессилен как-то повлиять на них. Отсюда, можно подумать, – будут ли возможности открыты или не будут, от человека ничего не зависит, и эволюция человека, в которой эти возможности должны быть однажды раскрыты, так же не в его власти. Но это не так, потому что человек сознательное существо, и должен осознанно участвовать в своей собственной эволюции. И чтобы это стало для человека возможным, природа оставила ему способ, при помощи которого он может осознанно открыть какую-либо возможности или закрыть ту, которая нежелательна в его внутренней работе. Этот способ основан на том, что возможности своими краями накладываются друг на друга. И это верно даже в тех случаях, когда возможности закрыты. Но тогда, если человек подходит в своём осознании к краю какой-то уже открытой возможности, то он, этим самым соприкасается с краем смежной возможности, которая, быть может, еще закрыта. И это заставляет её открываться. Во внутренней практике – это перемещение внимания человека в том направлении, в котором он подходит к пределам возможного восприятия, какого-либо желания, стремления или эмоционального состояния, или же восприятия какого-либо внешнего влияния.
Если представить внутри человека поле, засеянное возможностями, которые в правой части этого поля окрашены в яркий солнечный цвет, а в крайней левой его части они по цвету окрашены в чёрный цвет, то мы увидим полный спектр между краями этого поля. И только в его середине эти возможности открыты. Кроме этого пятна открытых возможностей всё остальное поле является неведением. Если мы возьмём поле возможностей какого-либо насекомого, то у него все возможности будут раскрыты. Ему уже некуда эволюционировать и ему незачем чему-то учиться. Оно уже с первого мгновения своего рождения умеет делать всё необходимое. Хотя в этом утверждении есть некоторая недосказанность. Если каждая возможность – это программа, определяющая поведение, например, насекомого или же динамику роста растения, то почему же тогда в изменяющихся условиях и поведение насекомого и динамика роста растений меняется? Ответ может быть одним: потому что это так же заложено в программу возможности. Примером этому могут быть программы компьютерных игр, в которых поведение виртуальных фигур не является стандартным, но меняется в зависимости от обстоятельств.