В духовной практике имеет большое значение свобода человека, идущего внутренним путём. Любая привязанность и любая зависимость являются препятствиями в духовной работе. С таким положением трудно согласиться, так как человек во внешнем проявленном мире с его ценностями всегда к чему-то привязан и от чего-то или кого-то зависим. Не следует переносить взаимоотношения между объектами в проявленном мире на взаимоотношения этих объектов с Божественным. Нужно твёрдо помнить, что взаимоотношения между человеком и Богом основаны на свободе. Когда человек в этих взаимоотношениях искренен, то он никогда не будет испытывать ни привязанности к Богу, ни зависимости от Него. В привязанностях и зависимостях никогда не бывает истинной любви и радости, потому что в них всегда присутствует элемент принуждения или внешнего, или внутреннего. А привычка быть зависимым, которая может закрепиться даже на генетическом уровне, порождает страх перед возможной независимостью. Поэтому, все люди хотят иметь определенный социальный статус, принадлежать к какому-то коллективу, сообществу. Человеческие зависимости и привязанности подобны одежде, прикрывающей их бренное тело. Люди держатся за них, потому что бояться оказаться свободными.
Ответственность, которую осознаёт в себе человек, совсем не говорит о том, что он перед кем-то зависим или к кому-то привязан. Чувство ответственности можно чаще встретить у человека, который менее зависим от тех условий, в которых он находится. Чувство долга не определяется ни служебной необходимостью, ни привязанностями, ни исполнением своих обязанностей. Чувство ответственности и чувство долга может быть только у свободного человека, или, по крайней мере, человека не слишком отягощённого привязанностями и зависимостями.
Здесь могут появиться возражения, которые в первую очередь касаются привязанностей к своим детям, или к тем, которых человек любит. Истинная любовь может полностью раскрыться только в свободном человеке. Любые привязанности или зависимости всегда ограничивают человека, делая его в чем-то ущербным, неполным. Если два свободных человека любят друг друга, то это делает их одним целым. И это целое не переживается, как зависимость, которая обедняет человека, напротив любовь свободных людей обогащает их. То же самое можно сказать и о чувстве долга, которое может быть у человека, живущего не для себя, или же, по крайней мере, живущего не только для себя.
Привязанности и зависимости возникают только у тех людей, которые осознанно или не осознанно стремятся сохранить свою самоидентичность, обособленность, которые замкнуты в своей индивидуальности, как черепаха в своём панцире. И если эти люди для удовлетворения своих интересов, возможно, жизненно важных, должны пользоваться внешними источниками, существование которых от них не зависит, то это ими переживается, как привязанность или зависимость. Этого люди могут и не осознавать, но, тем не менее, это может переживаться ими как раздражение, в лучшем случае, как неудобство, стеснение, или же нежелание входить в контакт с теми, от которых возникает эта зависимость. Но, так как интересы всё-таки должны удовлетворяться, то человек, часто, неосознавая истинных причин этому, пытается подчинить себе другого человека или обстоятельства, в такой степени, чтобы этой зависимости не было. После подчинения обстоятельств, они становятся частью его самоидентичности и уже не вызывают напряжения. Но при этом, тот, кто входит в его самоидентичность, должен полностью потерять свою индивидуальность. Это так же как с приёмом пищи, которая должна потерять свою прежнюю структуру, чтобы стать подобной структуре того организма, в который она вошла как составная часть. Заметьте, с позиции фрактальной теории мироздания становится понятной агрессия США против Ливии, Сербии и, практически всего мира, так как они хотят быть абсолютно независимыми. А для этого необходимо лишить другие страны их самоидентификации или независимости. Абсолютная независимость – это или абсолютная власть, или же абсолютная свобода. Здесь противопоставляется абсолютная власть абсолютной свободе, потому что абсолютная власть имеет жёсткую структуру, ограниченную своей самоидентификацией, в которой её индивидуальность становится неизменным каноном, которому следуют все части этой индивидуальной структуры. В то же время истинная свобода имеет структуру, имеющую возможность беспредельно расти в любых направлениях. При этом, в своём росте, такая свободная структура никого не подчиняет своей власти, и не трансформирует по образу и подобию своему, но обогащается, приобретая те грани, которых у неё прежде небыло. И это касается не только отдельных людей, но и любых социальных объединений, и даже государств. Примером этому может служить Российская империя, в состав которой входили многие народы Евразии.
Истинное единство возможно только там, где нет насилия и нет стремления, преобладать одного над другим. ложное единство, всегда содержит в себе элементы насилия, в нём всегда присутствуют зависимости и даже привязанности. Между людьми истинное единство строится в течение длительного времени, иногда на это нехватает даже целой жизни. Это связано с тем, что у каждого человека много граней его личности и каждая из них имеет свою жёсткую структуру и свои цели. И каждая из этих граней должна освободиться от своей индивидуальной ограниченности, чтобы стать единой с кем-то ещё.
В истинном единстве не бывает жертвенности, потому что в жертвенности, даже если она приносит жертвующему состояние радости, он всё равно знает, что жертвует чем-то своим ради другого человека, идеи или же ещё чего угодно. Истинная свобода прозрачна и неподвижна, как воздух, наполненный светом спокойной радости. В ней не существует элементов власти и насилия, и она так же легко отдаёт, как и принимает.
И в то же время, в истинном единстве нет сопротивления насилию, приходящему извне, потому что все внешние контакты и все влияния принимаются, как средство внутреннего роста и обогащения. Разумеется, речь не идет о материальном обогащении, которое является уделом людей, принадлежащих к расе зависимых, но об обогащении духовном.
Здесь мы связываем идеи единства и свободы в одно целое, но при этом возникают вопросы: единство с кем, и свобода от кого или чего? Единство – это путь, и оно может начинаться с единства с человеком и заканчиваться единством с Богом, когда человек един со всем сущим во вселенной. Идея свободы в нашем проявленном мире, всегда связана с отделением от чего-то или кого-то. И тогда человек говорит, что он свободен, и если спросить его, от кого он свободен, он назовёт конкретные условия, от которых он освободился. Это одинаково, что освободить какую-то валентность химического элемента, которая тут же будет занята каким-либо другим элементом. Здесь мы под свободой понимаем состояние, в котором находится человек на пути духовных знаний. И если человек искренен на внутреннем пути, то последовательность, в которой он будет получать знания и их структура, будут полностью зависеть от воли Божественного. Чувство свободы подобно тихому дуновению воздуха, который движется вместе с вами с той скоростью, которая является для вас оптимальной. В состоянии свободы нет проблем ни внешних, ни внутренних, потому что свобода – это один из способов, при помощи которых Божественный ведёт духовного искателя в направлении абсолютной истины. В этом проявленном мире подавляющее большинство людей идут путями зависимости, и каждый из них множеством внутренних связей привязан к ценностям этого мира. Но людей это не тяготит, потому что для них это является вполне естественным состоянием, и они даже гордятся своими зависимостями. И есть очень незначительное число людей, для которых этот мир является школой их внутреннего пути и для которых различные привязанности и зависимости являются только уроками, которые им дает Божественный учитель.