(К новому изданию «Твой ребёнок гений»)
Мне всегда казались странными отношения большинства родителей к своим детям. Взрослые считают, что ребёнка нужно накормить, одеть и чем-то занять, и для этого покупают всевозможные игрушки, вплоть до радиоуправляемых роботов и игровых приставок к компьютерам. Ранний детский возраст – это время, когда человек максимально восприимчив ко всему, что окружает его. Известный канадский учёный – Пенфильд – автор книги: «Речь и мозговые механизмы» рассказывает о своём сыне, который после рождения волею случая оказался в многоязычной среде, что привело к некоторой задержке развития речи. По крайней мере, так думали его родители. Но с некоторым опозданием их сын заговорил сразу на трёх языках – английском, французском и немецком. Автор этих строк научился читать в два года. Это произошло спонтанно в период, когда мой старший брат пошёл в первый класс. В дальнейшем это переросло в страсть, и к своему первому классу я успел перечитать Жюля Верна, Сказки Афанасьева, Вальтера Скотта, Майн Рида, Фенимора Купера и других авторов. Благо, старший брат постоянно приносил из библиотеки интересную художественную литературу. И пока он находился в школе, я успевал «проглотить» очередную из принесённых им книг.
Обычно дети живут в узком и часто, очень бедном мирке, выделенном для них родителями. Обычно взрослые в самооправдание говорят, что ребёнок должен познать детство, в котором, как они предполагают, у него не должно быть забот и каких бы то ни было проблем. А то, что в раннем детском возрасте у человека все его «валентности» свободны, и с жадностью готовы поглощать знания из окружающего их мира, это почему-то во внимание не принимается. Более того, взрослые иногда с серьёзным видом говорят о том, что давать ребёнку знания нужно очень осторожно, так как это может привести к нежелательным сдвигам в его психике.
Есть такое емкое слово: «Депривация» – это продолжительное лишение человека или каких-либо впечатлений, или же внешних влияний, необходимых для раскрытия в человеке возможностей, заложенных в него природой, например, лишения ребёнка любви, вместо которой ребёнку предлагается её замена в виде всевозможных Барби, электронных роботов или коллекций игрушечных автомобилей, самолётов и т. п. Таким способом родители, нередко откупаются от своих детей, не думая о том, что детям необходимо общение, внимание и любовь родителей. При этом происходит деградация соответствующих возможностей детей, готовых открыться, и не только их, потому что человек – это функционально единое целое. Известно, что шизофрения чаще развивается у тех детей, которых недолюбили в детстве. И очень часто, дефицит отношений в семье, дети и подростки компенсируют отношениями за пределами своего дома. Исследования показали, что дети значительно эффективнее обучаются, если в достаточной степени удовлетворяется их потребность в двигательной активности. Поэтому, если родители, воспитатели и учителя стремятся к тому, чтобы дети вели себя чинно и примерно, то, вероятно, это не всегда оправдано. Возможно, здесь необходимо придерживаться золотой середины.
Интеллект взрослого человека становится глубоким, а мировоззрение беспредельным, если все его возможности ещё в детском возрасте были раскрыты. Потом, в более позднем возрасте, на переднем плане окажутся другие возможности, характерные для его возраста и они так же должны быть раскрыты. И ничего не должно быть преждевременным, например, знакомство с интимной стороной жизни в начальных классах. Чтобы человек мог развиваться гармонично, все возможности должны быть раскрыты в своё время.
Или ещё пример: если ребёнок получает от взрослых готовые игрушки, то это приводит к депривации его творческих способностей, так как ему творить ничего не нужно, всё ему достаётся в готовом виде. Ему остаётся только манипулировать тем, что он имеет, а манипуляция и творчество – это разные вещи. При обучении и воспитании детей должно всегда чего-то нехватать. Должен быть намёк с стороны воспитателя, подсказка, иногда незначительная помощь и не более того. Остальное ребенок должен додумать, доделать сам.
В своих играх дети часто копируют взрослых, и их отношение к реальности этого мира в большей степени зависит от отношения взрослых между собой и с окружающей их реальностью, чем от всевозможных нравоучений, которые ребенок слышит в семье, в садике или в школе.
Русский академик Иван Петрович Павлов создал учение о второй сигнальной системе, системе символов, которая возвышает человека над животным миром. Оказывается, в коре головного мозга человека есть специальные центры, ответственные за восприятие абстрактных символов, например, центр речи, центр чтения, центр счёта, центр понимания речи. Эти центры располагаются рядом с лобными отделами мозга, отвечающими за волю, логику, планирование упорядочивание, последовательность и т. п. и там же располагается центр речи. Обычно родители стараются, как можно раньше развить центр речи и центр понимания речи, и всегда оставляют центры чтения и счёта на более поздний период жизни ребёнка и причина этому проста: «Как бы чего не вышло». Эти слова имеют отношение к Беликову из произведения Чехова – «Человек в футляре», но они не должны относиться ко всему, что касается детей. Не правда ли, интересно: развивать центр речи и центр понимания речи – это хорошо, а вот развивать центр чтения и счёта – это совсем плохо – «Как бы чего не вышло», хотя эти центры находятся здесь же рядом. Не проявляет ли себя в этом случае депривация, задерживающая развитие центров чтения и счёта, которых мы старательно обходим и не хотим давать им пищи.
– Ребёнок должен познать детство, – говорим мы, и оставляем эти центры на голодном пайке. Невостребованные, они начинают закрываться. В более позднем возрасте, мы начнём их открывать насильно, и откроем, обязательно. Правда, глубина и качество процесса чтения могут оказаться не такими, какими бы нам этого хотелось.
Мы живём в эпоху символов, которые только обозначают реальность, не являясь ею. Они, символы, как бы указывают направление, в котором эта реальность находится или может находиться. Они же характеризуют реальность, описывая её качества, и очень часто подменяют реальность. В этом случае носителем символа является какой-либо материальный объект, например, деньги. Это бумажные или металлические объекты, которые сами по себе не имеют ни какого практического значения, но люди договорились, что деньги являются мерой стоимости чего угодно, даже совести и чести. И деньги стали определять отношения людей друг с другом, и даже отношение с природой. Например, мы слышали песню о Карелии, в которой «…ели-ресницы над голубыми глазами озёр». Мой знакомый недавно проезжал по этим, прежде прекрасным местам, и с печалью в голосе сообщает, что спилили ели-ресницы и отвезли в Финляндию, за что получили денежные купюры-символы стоимости. Остались голубые глаза озёр без ресниц. И мы видим, что символы стали для людей более важными и значимыми, чем реальные ценности.
В действительности, любой объект внешнего мира, качества этих объектов, способы их взаимодействия между собой, любые идеи, стремления, желания и какие угодно состояния имеют свои символы, которыми люди при необходимости пользуются. Например, вы с кем-то из своих знакомых не только поздоровались, но и улыбнулись ему. Улыбка – это символ вашего хорошего отношения к нему. Каждое слово, которое вы произносите – это символы, обозначающие какую-либо реальность. Но даже сами предметы, которые мы считаем реальными, могут быть одновременно символами какой-то другой реальности. Например, дорогой легковой автомобиль – это символ достатка его хозяина. То же самое можно сказать о квартире, имеющей много комнат. Значимость человека, жильё которого находится в центре города больше, чем того, квартира которого располагается на окраине этого же города. Можно ещё долго перечислять всевозможные символы, которыми пользуются люди. Практически, современный человек никогда не пользуется реальными объектами этого мира без посредничества символов. Он постоянно окружён символами, которые являются для него не только инструментами познания мира, но во многих случаях подменяют действительную реальность мира, на иллюзорную или виртуальную.
Сам по себе любой символ, без связи его с реальностью, не имеет никакого смысла, и значимость его равна нулю. К тому же реальность этого мира иллюзорна, а сама по себе иллюзия субъективна, потому что местом её возникновения является человеческая голова, или точнее, сам человек. Такого мира, каким его осознаёт человек, в реальности не существует. Действительно, материальные тела живые они или неживые, состоять из атомов, которые не имеют воспринимаемых человеком качеств. В конечном счете, материя – это энергия, не имеющая ни цвета, ни запаха, ни вкуса. Она не твёрдая и не жидкая, а то, что мы воспринимаем как температуру – это только скорость движения атомов или его частей.
Очень важным свойством материи является то, что она является источником вибраций, которые могут иметь электромагнитную или иную природу. И каждый объект во вселенной излучает в пространство свою гамму частот, характеризующую излучающий её объект. Тогда вселенная заполнена всевозможными вибрациями, которые без адекватных приёмников, являются бескачественной пустотой. Каждый человек и каждое живое существо – это приёмники вибраций, которые они преобразуют в реальность нашего проявленного мира.
Слова, которые мы произносим или пишем – это только символы реальности и если в человеке не развита вторая сигнальная система до необходимого уровня, то человек не будет понимать символы речи, произнесённой или написанной.
Обучение ребёнка речи и чтению – это развитие в нём элементов абстрактного мышления, без которого ориентировка в мире символов значительно затруднена. Нежелание читать книги ведёт к тому, что у человека нарушаются творческие потребности, и это понять можно, так как чтение – это всегда открытия, соприкосновение с чем-либо новым. Но чтение – это не только умение составлять слова из букв-символов, даже если читающий понимает смысл того, что он читает. Если человек умеет только это, то ему очень скоро надоест читать. Человек должен быть захвачен тем, что он читает. И, кроме того, чтение должно быть автоматичным, т.е. взгляд, брошенный человеком на слово, тот час же должен рождать в уме человека его образ и смысл. И, конечно, у человека должна быть достаточно хорошая память, чтобы удерживать последовательность смысла всех прочитанных в предложении слов. Иначе он не поймет содержание текста.
Состояние захваченности хорошо известно всем людям, даже тем, которые никогда ничего не читали. Можно быть захваченным сюжетом фильма, своим собственным переживанием, какой-то идеей, стремлением к чему-либо и ещё чем угодно. Но захваченность чтеньем отличается от других захваченностей, потому что между читающим человеком и образами и смыслом, которые рождаются в процессе чтения, находятся посредники – слова-символы. Если человек смотрит фильм, то сюжет непосредственно разворачивается перед зрителем, которому уже не нужно самому создавать образы и даже смысл того, что происходит на экране, потому что за него это сделали создатели фильма. человек должен только глотать то, что для него приготовлено, и приготовлено с определенной целью. То же самое мы можем сказать и о компьютерных играх. Поэтому быть захваченным чтением удаётся не каждому и не всегда, так как этому мешают слова-символы. Человек может быть захвачен только тем, что вызывает в нём достаточно длительные или интенсивные эмоциональные состояния.
Здесь возникают дополнительные сложности, без которых необходимая захваченность невозможна. Человек должен эмоционально переживать те события, которые разворачиваются, или при чтении книги, или же просмотре кинофильма, а так же при ситуациях, возникающих при компьютерной игре. Чем ярче эмоциональные переживания, тем быстрее возникает состояние эмоциональной захваченности. При чтении между событием, о котором человек читает и переживаниями этого события, существует препятствие – сам процесс чтения слов-символов. На это так же уходит какая-то часть внимания, да к тому же слова-символы, сами по себе без образов и эмоциональной поддержки – бессмысленны.
Человек только тогда может быть захвачен чтением, когда он текст читает автоматически, не прилагая к этому своего осознанного внимания. Он как бы смотрит сквозь текст на те события, которые в нём описываются, и совершенно не замечает слов. Он погружается вместе с героями произведения в те обстоятельства, которые описывает автор, и переживает эти события, так как в это время для него существует единственная реальность – та, о которой он читает.
При захваченности чтением, или ещё чем угодно, в головном мозгу образуется доминантный очаг, который изолирует внимание человека от всего, что может мешать чтению. В это время человек не замечает ни времени, ни каких-либо событий, происходящих вокруг него. Для него остаётся единственно важным – это пребывание в тех условиях, в которых происходят события, описанные автором. Но для этого чтение символов-слов должно быть автоматическим. Человек при этом должен не прочитывать слова, а угадывать их с одного взгляда. И совсем не обязательно он должен научиться угадывать все слова русского или какого-либо другого языка. Их может быть не одна сотня тысяч. Важен принцип чтения. Если человек научился угадывать какое-то количество слов, то в дальнейшем он будет таким образом читать все другие слова, которые будут встречаться ему в тексте. А есть и такие люди, которые угадывают не отдельные слова, а целые предложения и тогда скорость чтения возрастает в несколько раз. И при этом совсем не страдает понимание прочитанного материала. Про таких людей говорят, что у них фотографическая память – такой человек не читает слова, а фотографирует их. Отсюда понятно, что человек, научившийся читать, фотографируя слова или даже целые предложения, уже не прилагает ни каких усилий для чтения слов-символов. Процесс чтения для него происходит на уровне образов, эмоций и смысла читаемого материала. Так как в человеке всё взаимосвязано, то принцип фотографирования слов, приобретённый в период обучения чтению, распространяется и на другие системы восприятия реальности внешнего мира. Такой человек легче улавливает смысл речи собеседника, и вообще смысл происходящего в мире. Он автоматически, глубже проникает за поверхностную оболочку происходящего.