При обучении чему-либо, человек однажды приходит к тому пределу, который можно назвать мастерством, в течение всего периода обучения у человека формировался некий энергетический узко специализированный фантом. Центром этого фантома на проявленном физическом плане будет та часть тела, которая выражала динамику этого фантома. Например, разучивая какое-либо музыкальное произведение, человек добился полного автоматизма его исполнения и уже не уделяет внимания технике его исполнения, и всё внимание находится в области его витальных переживаний, связанных с этим произведением. Это становится возможным только тогда, когда полностью сформирована внутренняя форма этого произведения или же его фантом. Но любой фантом, требует для себя адекватной, и в пределах допустимого, разнообразной пищи. И это касается не только навыков, но и динамических схем, по которым могут формироваться внутренние фантомы. У одних это может быть осторожность, ко всему, что происходит в этом мире, у других – индивидуальные, но стандартные схемы взаимоотношений с людьми, у третьих – склонность коллекционировать всё, что только возможно, у четвёртых неспособность завершать начатые дела и т. д. Например, у Беликова из «Человека в футляре» Чехова, все хоть в какой-то мере нестандартные события, к которым он имел какое-то отношение, вызывали неуверенность и даже страх. И когда возникла, по его мнению, непоправимая ситуация с Варенькой, он лёг и через месяц от безысходности умер.
Есть немало людей, которые пользуются только готовыми фантомами и схемами, которые сформировались в их головах в течение их жизни, и там у них уже не осталось свободных возможностей для формирования чего-то нового. У таких людей есть только свои мнения, и они не способны не только принять мнения других людей, но даже не могут их выслушать. Они мыслят готовыми схемами, и взаимодействуют с реальностью этого мира, опираясь на готовые штампы.
Есть немало привычек, имеющих яркую эмоциональную окраску. К ним следует отнести азартные игры, которые совсем не обязательно могут быть связаны с деньгами, но с эмоциями связаны очень прочно. Это ведёт к тому, что человеку, у которого сформировался эмоциональный фантом, необходимой становится только эта эмоция, так как любой фантом требует для себя адекватной пищи. И человек становится зависимым от компьютерных игр, от игровых автоматов или казино, и может зависеть ещё от чего угодно, вызывающего эмоциональные состояния, сопровождающиеся выбросом в кровь адреналина. Половые перверсии и многие навязчивые действия так же связаны с эмоциональными реакциями и не только позитивными, но и негативными. В первом случае к определенным действиям человека влечёт стремление получить конкретные позитивные эмоций, во втором, – какие-либо действия человека направлены на избегание негативных эмоциональных состояний. Даже приём традиционной пищи, удовлетворяющий больше вкус, а не физический голод, так же стал привычкой, но уже не только на эмоциональном уровне, но и на физиологическом. Речь здесь не идёт о времени приёма пищи, но привычки организма переваривать преимущественно мёртвую пищу. О том, что это только привычка свидетельствует большое количество людей, питающихся только сырой растительной пищей. К привычке употреблять преимущественно мёртвую пищу имеет отношение не только физическое тело человека, но и та микрофлора, которая обитает в его организме – это всевозможные одноклеточные грибы и микробы. Современные научные данные свидетельствуют, что эти квартиранты нашего организма во многом определяют пищевые влечения человека, его вкусовой голод и, соответственно, пищевую промышленность. Не является секретом, что многие вкусовые пристрастия могут быть совсем не полезны и даже вредны для человеческого организма, но человек предпочитает эти пристрастия своему здоровью. Но в начале этой статьи мы говорили о психологических зависимостях, а это тоже пристрастия, которые человеку преодолеть иногда чрезвычайно трудно.
Здесь приводились только некоторые примеры привычек, которые определяют отношение человека к реальности мира. Но если внимательно присмотреться к его поведению, то легко можно обнаружить множество предпочтений, которые вместе с пристрастиями определяют структуру взаимоотношения человека с реальностью этого мира. В человеке со временем формируется своеобразный жёсткий каркас, в котором всё уже определено, всё на своих местах и для чего-то нового остаётся совсем мало места. Более того, со временем этот внутренний каркас привычек и предпочтений становится всё более жёстким, и человек теряет способность к восприятию чего-либо нового. С этого момента эволюция сознания человека прекращается, и он начинает жить в автоматическом режиме. Он знает всё, что правильно или неправильно, а правильно только то, что соответствует его собственному содержанию. Отсюда, у такого человека железная логика, не позволяющая ему соглашаться с тем, что неправильно. Кстати, таких этапов кристаллизации сознания человека может быть несколько: в отроческом возрасте, когда подросток уже «всё знает» и родители или вообще взрослые люди ему не указ – это период, когда человек пытается быть самостоятельным, в своих взаимоотношениях с реальностью мира, а родители воспринимаются им как помеха этому. Это может произойти и в период зрелого возраста, когда большая часть привычек и предпочтений уже сформирована.
У духовного искателя не должно быть насыщения тем, что он уже знает или умеет. Он должен быть постоянно открытым навстречу знаниям и знать, что, несмотря на кажущуюся повторяемость, внешний мир никогда не повторяется. Даже то, что кажется стабильным и неизменным, таковым не является, потому что мы, люди, подобны речному потоку, никогда не бываем одинаковыми, и каждый раз воспринимаем один и тот же мир по-разному. Когда вам говорят, что кто-то повторяется, или это уже происходило с кем-то, то в таких случаях можно предполагать, что у человека пластичность его сознания оставляет желать лучшего, потому что в первую очередь у него снизилась способность к пластичности и изменчивости. У человека не может быть жажды знаний, если он уже приобрёл жесткий внутренний каркас, в котором уже всему есть своё место, а мир стал в меньшей мере интересным, а в большей мере опасным.