(к вопросу о символике восточнославянской сказки)
То, что человеческая форма и наполняющие современного человека энергии (материальное наполнение) не соответствуют друг другу, проявляется и в таком виде фольклора, как сказки. Отчасти об этом упомянуто в очерке "Карма богов", здесь же мы подробно рассмотрим этот вид деятельности человеческой психе (точнее, интересующий нас аспект сказки).
Подробно мы остановимся лишь на нескольких из многообразия образов, как наиболее выражающих идею достижения соответствия формы и материи (энергии) – тела и духа. Следует обратить внимание на то, что главная цель во всех волшебных сказках (сюда мы не относим поучительные и т.п.) – поиск человека. Как правило, принц или даже простак ищет себе жену, или спасает похищенную (заколдованную!) невесту. Следует особо отметить, что подобное половое соотношение в этой формуле не обязательное: иногда девушка отправляется на поиски возлюбленного (напр., в сказке "Финист – ясный сокол"). То есть, смысл образов таков: человек ищет человека, а в связи с тем, что избранный в суженые – это наиболее близкий человек (ближе придумать нельзя), то лучше образа для "второго Я", то есть себя самого, не найти. О разделении человеческой личности говорит и факт признания у многих народов наличия двойников, появляющихся сразу после рождения человека, сохраняющихся, например, в последе (Дж. Фрэзер), т.е., это – признание несовершенства, ущербности человека. Человек идёт на поиски самого себя. Он идёт искать соответствующий себе Дух Человека, который ему по какой-то причине не доступен. Почему этот дух не соответствует форме – сложно сказать с определённостью. Возможно, это связано каким-то образом с первородным грехом, возможно – с генами, а возможно – с кармой. Но лучше не впадать в домыслы по поводу происшедшего, а принять как факт настоящее и попытаться изменить в лучшую сторону будущее.
Итак, человек отправился на поиски себя. И тут мы сталкиваемся с архетипическим мотивом, выраженном, например, в герменевтическом круге (ср.: Хайдеггер) часть-целое-часть, где первая часть не равна последней. Подобный же мотив проявляет себя в действиях алхимиков, которые из неблагородных элементов (разобщённые части) при помощи философского камня (цельность, универсальность) хотели создать золото (часть, но уже облагороженная). Заметим, что они не собирались ограничиться лишь поиском философского камня, который содержит суть вещей (!), но стремились к добыче (превращению) золота из неблагородных металлов.
Иными словами, человек не хочет единства всех форм и Единого Духа, он желает обладать Человеческим Духом, пока обладает Человеческой Формой. И в сказках мы можем это проследить. И тут придётся обратиться к проблеме гносеологии. Человек познаёт мир через призму своей собственной природы. И выходит так, что проекции человеческой психе оказываются выброшенными вовне, равно как и наоборот – образы внешнего мира отбиваются в психе, как форма печатки на сургуче. Так как человек не может осознать себя как цельного Человека, его жизнь наполнена ложью. Ложью же являются и проекции психе. И эта ложь (возможно, это несовершенство духа) выражается в образах чудовищ, таких как Кощей Бессмертный или Змей Горыныч. И именно они становятся главной преградой на пути героя к суженой. Эти персонажи – порождение перверзии, они не должны существовать, они онтологически мертвы и живы лишь гносеологически – постольку, поскольку человек находится во власти лжи, заблуждений и проекций. Их нужно убить, чтобы добраться до истины. И образы, с помощью которых описан подобный процесс, показательны и очень выразительны. Лучше всего это показано в таких сказках, примером которых – "Царевна-лягушка" и "Хрустальная гора". В первом случае герою для того, чтобы победить Кощея, похитившего невесту, нужно достать сундук, внутри которого – заяц, в зайце – утка, в утке – яйцо, в яйце – игла, а на конце иглы – смерть Кощея. В другом же случае для того, чтобы растопить хрустальную гору, в которой томится невеста героя, которую заточил туда Змей Горыныч, герою необходимо убить Змея, достать из его нутра сундук, в котором сидит заяц, в зайце – утка, в утке – яйцо, в яйце – семечко. Параллель налицо. И этот образ означает, что очень трудно человеческому сознанию, которое олицетворяет герой, добраться до истины, спрятанной за множеством проекций, трудно добраться до единой энергии через множество энергий, разбитых по формам многочисленных проекций. Поиск яйца (зародыша) – отказ от своей прошлой жизни в качестве разобщённой личности, осознание своей не-жизни (несмотря на физическое рождение). И когда герой найдёт яйцо, а в яйце – зародыш (семя, плод), тогда он доберётся до первоформы и первоэнергии. Зародыш – один на все формы, ведь известно, что у всех животных зародыши вначале одинаковы, и только потом начинает меняться форма и, соответственно, дух, наполнение формы. Теперь же человек приходит к началу, найдя зародыш, он рождается заново. Но эта простота и начальность формы и потенциальность духа ему вовсе не нужны: он обладает человеческой формой, и ему нужен человеческий же дух, ему нужен не философский камень, а золото, ему нужен не Бог, а Человек.
И, отказавшись от себя ложного, придя к Целости, он (уходя снова от этой Целости) встречает себя истинного, единого, и отныне существует как гармоничное существо.