19     Ребенок не бывает плохим

Каждый человек состоит из множества субличностей, из которых каждая стремится к своему проявлению. А человек только один и тело у него только одно и поэтому эти его внутренние психологи­ческие особенности или части, как их иногда называют, могут прояв­лять себя в какойто только им одним известной последовательности. В зависимости от ситуации, в которой мы оказываемся, на передний план выходит то одна, то другая субличность. И каждый раз мы другие. Одни нас знают, в связи с этим, как весельчаков, а другие принимают за очень серьезных людей. На работе нас считают спокойными и вни­мательными, а дома мы ведем себя как деспоты, которые кроме себя ни с кем не считаются. В чем дело? Почему такая трансформация?

Дело в том, что наши субличности имеют своих антагонистов. Хоро­шее и плохое, добро и зло в нас тесно переплетены.

Если мы позволили какойто одной отрицательной субличности проявить себя, то в следующий раз в сходной ситуации, она будет на­стаивать на своей реализации. Каждый раз, как только мы позволяем какойто нашей части реализоваться, мы этим самым позволяем ей расти и набирать силы. И, в конечном счете, она, "раскормленная" на­шим потаканием ей, занимает все наше внутреннее пространство. Те­перь мы всегда злобны, или же всегда подозрительны, а может быть всегда ревнивы и т д. Если же мы не потакаем какойто нашей осо­бенности, то этим самым мы лишаем ее энергии существования и ос­лабляем ее.

Есть и еще одна особенность, связанная с нашими субличностями. Когда мы имеем о комто определенное мнение, то наше внутреннее отношение порождает в нас соответствующую гамму вибраций, кото­рая вызывает в этом человеке ответный резонанс определенной суб­личности. То есть, если мы думаем о какомто человеке хорошо, то мы этим самым делаем его лучше. И чем хуже о нем мнения большинства людей, тем в большей степени он становится таким, за кого они его принимают.

Читатель может возразить, говоря, что знает сколько угодно случа­ев, когда люди думали о человеке только хорошее, а он им однажды "подложил свинью". Все может быть. Могла быть и свинья, потому что перестройка человеческой личности не может произойти сразу и, кро­ме того, легче влиять и перестраивать человека, когда он еще не сформировался окончательно. И, скажите, можем ли мы говорить о человеке, что он плохой, только потому, что в данное время у него на переднем плане преобладает отрицательная субличность? Разве у не­го нет других?

Таким образом, мы можем говорить только о хороших или плохих поступках, не стремясь к их обобщению. В каждом человеке, практи­чески, имеется все зло и все добро мира, и нет таких пороков и таких добродетелей, которые бы мы не имели. Все дело в том, чего у нас больше и чему мы потакаем, а чему нет.

Проблема субличностей имеет прямое отношение к нашему ребен­ку. Дети еще не умеют соотносить свои действия с результатами, ко­торые за ними последуют. Кроме того, они неисправимые исследо­ватели, и мир, который их окружает, они исследуют посвоему. Он за­лезет в лужу, потому что в том эффекте, который за этим последует, он получит для себя какуюто информацию, свяжет причину со след­ствием. Он хочет видеть, что там находится на столе, а рост не позво­ляет, да и взрослые не догадываются поднять его и удовлетворить его любознательность, и он стягивает скатерть со всем, что было на ней, на пол. Он еще не знает, что нельзя и что можно, и он не знает, как правильно удовлетворять свою любознательность. И каждый раз он получает в лучшем случае шлепки, а то и более серьезные наказания. Многим родителям нравится держать своих детей не в любви, а в стро­гости. Всем своим существом ребенок чувствует гнев своих родителей, вместо того, чтобы получать от них любовь. Он, при таком воспитании, теряется все больше и больше, становится запуганным и закомплек­сованным. Он хочет быть для своей матери и своего отца хорошим, но это у него не получается. И он это очень тяжело переживает, особенно в тех случаях, когда за какуюто нечаянную шалость ему говорят, что он нехороший.

Ребенок не может быть плохим. Возможно, какая то его часть, не самая лучшая, в какоето время выходит на передний план и тогда он становится для нас невыносимым. Но он не весь такой. Есть в нем и многое хорошее, которое мы должны замечать и поощрять. Этим са­мым мы будем культивировать в нем то лучшее, что заложено в каж­дом человеческом существе. Мы можем сказать ребенку, что он чтото неправильно или плохо сделал, но мы знаем, что он хороший и сле­дующий раз он так больше делать не будет.

И, конечно, наше внутреннее негативное отношение к малышу, не­смотря ни на какие внешние маски, воспринимается им более ярко, чем мы об этом думаем. Он внутренне знает, как мы к нему относимся и, в связи с этим, постепенно делается таким, каким мы его считаем. Хорошо если в это время есть какойто противовес отношений к нему в семье, иначе уродливое развитие психики ребенка обеспечено.

Хотя противовес может быть и патологическим, но об этом мы пого­ворим в главе о дистанциях отношений.