Санкт-Петербургский Центр
эволюционных исследований сознания человека

Мудрость

живет в сердце

ЕЩЕ О ЛИЧНОЙ ИСТОРИИ

--

 

 

 

У каждого человека есть свой взгляд на мир и  свое место в этом мире. Личная история человека состоит из того, что он думает о себе, а не из того, что он действительно представляет собой. И таким образом, в человеке живет две личности. Внутренняя, которую он часто не осознает, и внешняя, состоящая из множества субличностей, каждая из которых содержит в себе какую-то часть представления человека о самом себе. Внутренняя личность иногда прорывается наружу, что часто для человека является полной неожиданностью, и то, что эта личность содержит в себе, нередко отвергается человеком, как невозможное или неприемлемое. Внешнюю личность человека можно сравнить с одеждой, которая или компенсирует внутренние недостатки, или намеренно изображает достоинства. Личная история или внешняя личность, во многом зависит от мировоззрения человека, которая зависит не только от воспитания, или условий жизни человека, но и от внутренних побуждений, идущих из его сердца, поэтому, при одних и тех же условиях и одних и тех же воспитателях, личная история у различных людей может быть не одинакова.

В течение жизни человека одни его возможности открываются, другие – увядают, и это в человеке осознается как его несовершенства. Кроме того, достоинства и недостатки человека всегда идут рука об руку. Предположим та возможность, которая олицетворяет собой силу, еще не раскрылась и возможно, при этой жизни и не раскроется, а возможность, в которой преобладает тамасическая слабость, инерция, тенденция к убеганию, уже раскрылась, и тогда мы видим проявления трусости, неуверенности. В этом случае личная история может выглядеть как компенсация этой слабости. Такой человек будет прилагать большие усилия, чтобы хоть как-то компенсировать это свое несовершенство. Поэтому, личную историю всегда следует рассматривать, как маску, скрывающую какие-либо дефекты личности. Личная история имеет своей целью казаться, но не быть, потому что естественные особенности личности не всегда человека устраивают, а компенсация – это только своеобразный протез и не более того. В действительности, те внутренние возможности, которые недостаточно выражены в  человеке, не могут быть компенсированы в полной мере какими-то внешними средствами. Возьмем тот же самый пример, в котором человеку не достает храбрости или решительности. Он может заниматься борьбой, тяжелой атлетикой, чтобы сделать себя ловким и сильным, но он все равно остается внутренне неуверенным человеком. По-видимому, более правильным было бы преодолевать в себе неуверенность там, где следует противостоять мнениям других людей, а не действовать по принципу: «умный в гору не пойдет, умный гору обойдет». Не всегда следует бояться «плевать против ветра».  Внешние компенсации – это всегда стремление быть значимым для окружающих людей, это стремление быть адекватным ситуации, но обычно это не всегда получается правдоподобно. Очень часто в этих случаях есть что-то от глупого Ганса.

Что же такое «внутренний диалог», если мы говорим, что человек внутренним диалогом поддерживает личную историю? «внутренний диалог» может быть осознан только в том случае, если человек научиться воспринимать активность своего эго при взаимодействии с внешним миром. Именно эго является дирижером, управляющим мыслями человека, его чувствами и его внешними реакциями. Внутренний диалог ведет не человек, а его эго. Это оно создает для человека роли и его же заставляет исполнять их. Если человек начинает осознавать деятельность эго в своем существе и отказывается от реализаций его притязаний, то внешняя искусственная оболочка разрушается и человек приближается к осознанию своей собственной природы, которая всегда должна приниматься со смирением.

Но это только половина той работы, которую должен сделать духовный искатель. Необходимо стереть образ самого себя у тех людей, с которыми приходится духовному искателю общаться. В этом случае необходимо быть беспощадным к самому себе, точнее, к своему эго и к тем, окружающим нас людям, которые бы хотели видеть в нас привычный для них образ.