Мировоззрение человека, можно сравнить с мозаичной картиной, все части которой состоят из многих элементов, каждый из которых отвечает за определённые характеристики человека и в то же время является необходимой частью всей картины. Другими словами, вся картина мировоззрения человека подобна оркестру, репертуар которого имеет свою индивидуальную направленность и свои особенности исполнения произведений. Конфигурация мировоззрения каждого человека индивидуальна и нет двух людей на Земле, структура мировоззрения которых была бы одинакова. Каждый элемент мировоззрения можно рассматривать как зеркало (о размерах говорить не будем), отражающее внешнюю реальность мира, и внутреннюю свою собственную реальность под определённым углом, что, конечно же, влияет на отражение человеком реальности мира в целом, и самого себя в нём. И это обязательно сказывается на взаимоотношениях человека с действительностью этого мира значимостей и на мнениях человека обо всём в этом мире. Это очевидно, так как каждый человек под своим углом воспринимает окружающую его действительность.
В основании мировоззрения каждого человека лежат две структуры. Одна из них имеет органическую природу – это генетическая составляющая, другая имеет прямое отношение к человеческому эго, не имеющего физической структуры. Генетическая составляющая всегда имеет определённую направленность или предрасположенность, сформированную в течение многих человеческих поколений. Отсюда династии музыкантов, примером этому может быть род немецких музыкантов, родоначальнику которому был Иоганн Себастьян Бах, династии врачей, педагогов, купцов и т.д. Сюда же следует относить и некоторые склонности характера, например, чувство превосходства над другими людьми, которые относятся к другой касте, другой нации или расе, исповедующих другую религию и т. д. Если из поколения в поколение в людях воспитываются черты их исключительности, то это становится, в конечном счёте, их генетической предрасположенностью. Или же, напротив, если религия воспитывает в человеке чувство покорности, потому что всё происходящее даётся Богом, и «даже волос с головы твоей не упадёт без воли его», то постепенно, от поколения к поколению, люди, исповедующие такую религию, будут всё больше приобретают психологические особенности раба. В этом последнем случае можно увидеть допустимость христианской покорности и терпеливости, перед агрессивностью и ложью со стороны других людей, которые так же, по-видимому, происходят по воле Бога. Тогда почему бы христианину не отвечать на агрессию агрессией, ведь это тоже по воле Бога.
Когда мы говорим о воспитании человека, то имеем в виду не только осознанные внешние направленные на него влияния воспитателей, но и воздействие внешних обстоятельств, которые как будто не имеют никакой направленности. Но, на самом деле любые воспитывающие влияния, всегда имеют определённую направленность. Осознанные или неосознанные внешние влияния всегда соответствуют источникам влияний. Поэтому, воспитатель воспитывает своего подопечного таким, каким он является сам, а внешние обстоятельства формируют мировоззрение человека по своим стандартам. Но это совсем не означает, что воспитанники будут похожи на своих воспитателей, потому что каждый человек уже изначально имеет в своём психологическом фундаменте определённую генетическую структуру, проявляющуюся, в виде каких-то предрасположенностей.
Воспитание человека всегда содержит в себе элементы его несвободы. Воспитатель, которым может быть или какой-то человек, или же внешние обстоятельства, предлагает своему воспитаннику определённые условия, которые в чем-то неадекватны структуре его мировоззрения, или же направленности его желаний. Для того, чтобы соответствовать предлагаемым условиям, воспитанник, которым может быть человек любого возраста, должен сделать определённые усилия над собой, чтобы стать адекватным предложенным условиям. Обычно, те условия, к которым должен адаптироваться воспитанник, вызывают у него нежелание действовать в предлагаемом направлении или же отвержение нежелательных обстоятельств. Очень важно, чтобы человек сам преодолел своё «не хочу» или «не умею». Если возраст воспитанника ещё достаточно юный, то в таких случаях можно воспользоваться стимуляторами, например, стремление человека, чтобы его считали хорошим; дать ему понять, что без него эту работу выполнить невозможно. Можно использовать социальный инстинкт человека: «быть таким как все», или «мы вместе». Преодолевая самого себя, чтобы вписаться в предлагаемые условия, человек не только воспитывает свою волю, но и включается в единство, преодолевая свой эгоистический индивидуализм. Дело в том, что у подавляющего большинства людей уже с раннего детства существует стремление «чтобы им было хорошо». Это «хорошо для меня» должно быть переориентировано на «хорошо для нас», что само собой постепенно происходит при преодолении человеком своих нежеланий делать что-либо позитивное, или удерживаться от чего-либо негативного. Действительно, преодоление себя всегда ведёт к тому, что человек предпочитает «мы», жертвуя своим эгоистическим «я», «мне», или «для меня». Таким образом, преодолевая несвободу естественных обстоятельств или же несвободу, намеренно созданную воспитателем, человек не только тренирует свою волю и уменьшает свой эгоцентризм, но этим самым одновременно раскрывает в себе чувство общности с другими людьми, скрывающееся прежде позади эгоцентризма.
В отличие от ситуационного воспитания, воспитание директивное, опирающееся на всевозможные запреты, не воспитывает, но даже подавляет волю. Подавляя эгоцентризм, такое воспитание не ослабляет его, что в дальнейшем может привести к уродливым его проявлениям. Такого рода несвобода всегда будет требовать для себя компенсации. К этому следует добавить, что директивное насильственное подчинение другого человека, разрушает гармоничность структуры его мировоззрения. Если вернуться к аналогии с мозаичной картиной, то такие отношения подобны искривлению всей картины насильственными внешними влияниями. Другими словами, все элементы картины сохранились, но форма их и прежняя общая гармония приняли искажённый вид. Конечно, человек с нарушенной гармонией элементов мировоззрения, не может быть гармоничным во взаимоотношениях с внешним миром, в которых он часто оказывается в конфликтных состояниях.
Не лучше обстоят дела и в тех случаях, когда человеку предоставляется полная свобода, и воспитание заключается в том, что родители откупаются от него всевозможными игрушками и вещами. Они нанимают учителей, которые обучают его чтению и иностранным языкам и ещё многому другому. Но, заметьте, это всё создаёт удобную для существования в мире значимостей, внешнюю форму, а внутреннее содержание, которое формируется воспитанием, но не обучением, остаётся эгоцентричным. Проведём сравнительную аналогию воспитания и обучения. Предположим, у человека искривлён позвоночник, тогда воспитание – это исправление состояния позвоночника. В случае же обучения, позвоночник как был кривым, таким и остался, но воспитатели одели его в костюм, который скрывает его внутренний дефект.
Говоря о мировоззрении и свободе, здесь мы рассматривали только внешнюю её сторону, и значительное место уделили принципам воспитания человека, где показали, что для воспитуемого необходимо создавать проблемные ситуации, для решения которых он должен преодолевать себя сам. У взрослых проблема свободы и несвободы или зависимости, обстоит несколько сложнее, так как уровень сознания взрослого человека и степень его активности, при взаимоотношениях с внешним миром, неизмеримо выше, чем у человека, жизнь которого только что начинается.
С возрастом, по мере повышения осознанности, человек начинает воспринимать несвободу, как ограничение своих желаний и намерений. При этом он нередко пытается локтями и плечами, и даже кулаками расширить пространство вокруг себя, этим самым, увеличивая свою свободу. Но между людьми как и в мозаичной картине реальности мира нет свободных мест, позволяющих какому-то элементу занять больше места, – это можно сделать только за счёт свободы других людей. И, конечно же, здесь речь не идёт о внешней свободе, свобода переживается человеком, как внутреннее состояние, поэтому, она всегда субъективна и эгоистична. Если мы будем внимательны к возникающим конфликтам между людьми, то увидим, что причина этих конфликтов заключается в попытках одних людей увеличить свою свободу за счёт других людей, в то время, как эти другие люди пытаются защитить границы своей свободы, а если возможно, то и расширить их. Иногда нас может удовлетворить надежда, что после сражения за свою свободу, захватнических набегов на её границы больше не будет. Но люди многогранные существа, и каждая грань человеческой личности стремиться к своему расширению, поэтому набеги, наскоки, атаки, давления в какой бы форме они не происходили, всегда будут продолжаться. Любые проявления власти – это стремление к свободе. Само по себе богатство – это тоже средство, обеспечивающее получение свободы. Конечно, найдутся люди, которые не согласятся с такого рода утверждениями. Но представим себе очень богатого человека, или же человека, облечённого неограниченной властью на одиноком затерянном в океане острове, а ещё лучше, если это будет планета, пригодная для жизни, но без связей с Землёй. И предположим, что вместе с этим человеком в такого рода изоляции оказалось ещё несколько людей. Прежние богатства и власть на Земле в этих новых условиях не будут иметь никакого значения. И здесь, кто, возможно, был на Земле «ничем», может стать «всем», только потому, что имеет большую физическую силу или же большую приспособляемость к экстремальным внешним условиям. Человек, лишённый средств, которые защищают границы его свободы – беспомощное существо. Но, как мы видим из приведённого здесь примера, в различных условиях эти средства могут быть неодинаковы. Например, в притче о создании человека, рассказывается, что первой была создана женщина. После чего она при помощи слёз вынуждала своего создателя наделять её всё большей и большей свободой, в которой женщина получала возможность управлять своим создателем для удовлетворения своих прихотей. И она успокоилась только тогда, когда Бог-Махадева создал мужчину. В этой притче мужчина после того, как он был создан, должен был мириться со свободами, прежде отвоеванными женщиной у своего создателя.
Почему у человека такое стремление к свободе? Потому что у него нет знания истинных пределов своего существа, и в то же время в нём существует неутолимая жажда бесконечного роста, расширения самого себя. В этом проявленном мире значимостей человек эту жажду бесконечного роста осознаёт, как стремление к власти и ко всему, что способствует этому. В духовной практике стремление к бесконечному росту воспринимается как жажда духовного совершенства.
В действительности, этом мир значимостей так устроен, что стремление к расширению на материальном плане, когда человек может стать богатым, всегда происходит за счёт кого-то другого. То же самое происходит с теми, которые стремятся к власти, присваивая себе волю других людей. В конечном счёте, всё это является стремлением к свободе, в которой никто не может воспрепятствовать расширению человека. Ну а если поместить такого человека на необитаемый остров и пусть он там расширяется, сколько хочет или сколько может. Но, для стремящегося к власти, нужны те, которые выполняют их волю, а богатство – это тоже власть, потому что те, которые не имеют в таком количестве материальных ценностей, могут быть куплены богатым человеком.
Жажда к бесконечному росту сознания на материальном плане так же не имеет пределов, и поэтому, говорить, что какому-то человеку однажды хватит власти или богатства, и он остановится в безудержной гонке на путях значимостей, пресытившись тем, что уже имеет, не следует. Ему всегда будет мало власти и богатства. Власть и богатство создают какую-то иллюзию свободы, потому что возможности в этом мире значимостей расширяются. Но эта свобода так же имеет свои пределы. Похоже, что человек должен иметь беспредельную власть и беспредельное богатство, что приведёт его к беспредельной или истинной свободе. Но если бы все богатства мира и вся власть над всем сущим на Земле принадлежали бы только одному человеку, то это ни в коем случае не уменьшило бы его жажду богатства и власти и это не сделало бы его свободным. Такой человек осознал бы абсурдность всего того, к чему он стремился, и, кроме того, на вершине богатства, власти и желанной свободы, он осознал бы, что он одинок и рядом с ним никого нет. И это одиночество без надежды. Действительно, власть и богатства создают дистанцию между богатым властителем, и теми, над которыми он имеет власть. И чем выше поднимается человек по пути, ведущему к абсолютной власти и богатству, тем в большей степени возрастает дистанция между властителем и остальным миром. На вершине не остаётся ничего человеческого. В современном мире ещё небыло такого человека, который бы занял вершину абсолютной власти. Таким образом, расширяясь в своём стремлении к абсолютной свободе, человек, живущий интересами этого мира значимостей, никогда не достигнет реальной свободы, потому что освобождение от препятствий на путях удовлетворения всех возможностей приведёт к тупику, когда дальше двигаться будет уже некуда. И в то же время жажда власти и богатства будут продолжать сжигать человеческую витальную душу. И тогда может придти понимание, что найти свободу в этом мире значимостей невозможно, потому что её здесь нет, а может быть она есть, но относительна по сравнению несвободой других людей. К чему бы мы ни пришли в этом мире значимостей, стремясь к абсолютному, мы обязательно придём к абсурдному финалу, потому что в этом мире абсолютна только смерть, всё остальное – относительно. Есть такая мысль, что моя свобода заканчивается там, где начинается твоя. Тогда для стремящихся к абсолютной свободе есть только два выхода: или переселиться на необитаемый остров, где не будет чьей-то ещё свободы, или же каждого человека превратить в абсолютного раба, не имеющего никакой свободы. Но тогда такой человек должен перестать мыслить и чего-либо хотеть, потому что даже для реализации примитивного желания необходима какая-то свобода. Это станет возможным только тогда, когда всё оставшееся в живых человечество превратиться в манкуртов или станут ходячими трупами.
Истинная свобода – это не свобода позволяющая реализовать какие-то свои возможности. Истинная свобода – это состояние, которое люди переживают при истинном единстве друг с другом. Но истинное единство невозможно на уровне значимостей этого мира. Обыватель никогда не познает состояние единства и свободы, потому что единство в этом мире значимостей – иллюзорно и его скорее можно назвать партнёрством. Самое интересное то, что на более глубоком уровне сознания истинное единство существует не только между людьми, но и между всем сущим на Земле и во Вселенной. Но для того, чтобы осознать истинное единство, человек должен перестать быть зависимым от всевозможных соблазнов этого мира. Именно эти зависимости создают покров неведения, скрывающий более высокое состояние сознания, для восприятия которого доступно состояние свободы и единства. Не следует думать, что свобода – это свобода от чего-то. Как только человек в этом мире значимостей получает свободу от чего-то, то освободившееся место тут же занимает какая-нибудь другая несвобода. Это можно сравнить с ходьбой по топкому болоту, когда человек вытаскивает одну ногу, то тут же застревает его другая нога.