НЕВЫСКАЗАННАЯ ИСПОВЕДЬ

Среди миллиардов людей, живущих на Земле, нет даже двух, жизни которых были бы похожими на близнецов-братьев. И не только жизни, но и сами люди по своей внутренней структуре не похожи один на другого. Здесь я опишу состояние умирающего человека преклонного возраста, сознание которого остаётся ясным до последней минуты его жизни на Земле.  и это только одного человека, который несёт в себе свою внутреннюю вселенную. И таких вселенных на земле уже более семи миллиардов, и нет даже двух из них сходных. Здесь не будет диалога с теми, которые прошли какую-то часть его жизни вместе с ним. И не будет никаких вопросов, даже невысказанных, потому что в последние минуты жизни ни вопросы, ни ответы, для уходящего из жизни человека, не имеют никакого значения. Имеет значение только неумолимо приближающаяся граница жизни. В конце жизни можно задавать вопросы о её смысле, но это уместно тогда, когда у человека ещё есть время переоценить своё прошлое. И, самое главное, в конце жизни исчезает любопытство. Все реальности мира, все вопросы и ответы превращаются в никчемную мелочь перед вселенским и неумолимым фактом смерти.

Пока человек жил на Земле и имел достаточно энергии, все проблемы жизни были решаемы и не имели фатального значения. Энергии хватало на всё и время жизни казалось бесконечным и можно было никуда не спешить и всё успеть. Но это было иллюзией, и иллюзию эту создавала жизненная энергия. Об этом человек узнал, когда стал снижаться его жизненный тонус, что значительно ускорило поток времени. Дни полетели один за другим и многое, что он прежде успевал выполнить за несколько часов, теперь он перестал успевать сделать за целый день.  В этот период жизни он стал задумываться о смысле своего существования, но легко уходил от возникающих подобных вопросов, потому что все так живут. Человек понимал, что у него должно быть что-то главное в жизни, ради чего он живёт, но скоро приходил к успокаивающей мысли, что он сейчас имеет всё, в пределах необходимого, и это было основной ценностью в течение тысяч, а, возможно, и миллионов человеческих поколений. У меня есть семья, работа, крыша над головой. Я с семьёй могу съездить в отпуск куда нибудь на море. У него нет неопределённости в будущем, и нет проблем в настоящем. Но чем старше он становился, тем менее определённой становилась его жизнь. Когда его в его шестьдесят лет провожали на заслуженный отдых, то это для него стало сигналом, что он перешёл в следующую, последнюю фазу своей жизни. Но и здесь он так же попытался, и не безуспешно, обмануть себя, что для каждого человека наступает эта фаза жизни. все, кто доживает до этого возраста, выходят на пенсию. И это на какое-то время помогало ему не думать о быстро текущей жизни и о её финале. И он не мог понять, почему к нему всё чаще возвращались мысли о прожитой жизни. Пусть ещё не совсем прожитой, но его уже проводили в её последнюю фазу. Его дети уже не нуждаются в нём и живут так, как жил он и все остальные люди вокруг него. Жизнь продолжается, но для чего она? Этот вопрос был для него неожиданным и, как он тут же понял, что все эти годы он исподволь, из глубины его существа пробивался наружу. Но жизнь точно волны на поверхности пруда не позволяют увидеть его дно. И вот волны успокоились, активная фаза жизни осталась позади и он осознал, что всю свою жизнь носил в себе вопрос, на который так и не получил в своё время ответа, ну а теперь, возможно, он уже не успеет найти этот ответ. Да и где искать его? – Действительно, то, что я прежде считал смыслом жизни, им не является. И если подумать, то всё, к чему я стремился в своей жизни – не является её смыслом, потому что к этому стремятся и все остальные живые существа, только делают это они иначе, потому что возможности у них другие, а смысл тот же самый – им надо надёжное место для проживания, еда, своя семья и даже удовольствия во многом сходны. Правда, у человека эти потребности выполняются на более высоком уровне, но смысл в них один и тот же! Это что, я просто был усовершенствованным животным? Родил детей, чтобы они вели, такую же, как я, «усовершенствованную» жизнь? В человеке точно прорвался нарыв, который зрел много лет, и много лет он его подлечивал, и недосуг было ему, заняться им, когда ещё было много энергии и, казалось, что впереди ещё вечность. И появилось осознание, что всё, что он прежде считал опорами своей жизни, в действительности было иллюзиями. Он понял, что всю свою сознательную жизнь обманывал себя, старался не думать о том, что в реальности было самым главным.

И тут он вспомнил о том, что он всю свою жизнь считал себя православным человеком. Возможно, он здесь что-то упустил, что-то не так делал? Конечно, он не проводил вечера за чтением Ветхого или Нового заветов, но возможно, в религии не это является самым главным, наверное, более важным является исполнение заповедей. Среди учеников Христа только Иуда Искариот был в какой-то степени грамотным, так что они тоже ничего не читали. А исполнение заповедей – это в основном правила взаимоотношений с людьми и окружающим миром, и исполнение обрядов. Есть немало людей, считающих себя атеистами, которые ведут более праведную жизнь, чем некоторые из религиозных посетителей храмов. И если идея христианства ведёт своего последователя в посмертный рай, то те, которые не считают себя христианами, но их образ жизни достоин подражания, так же должны после смерти оказаться в раю. Одно это свидетельствует, что сама по себе религия не может быть смыслом жизни.

Человек, о котором здесь идёт речь, не знал, что существует эзотерическое православие – старчество, эзотерический ислам – суфизм, и вообще каждая религия имеет свою эзотерическую духовную надстройку, содержащую в себе истинный смысл религии. Причём, на уровне эзотерической надстройки происходит слияние религий в один многогранный духовный поток. Но время прошло, и на том пути, который осталось ему пройти, не было ответа на его вопрос, которой он наконец-то решился задать самому себе.

Однажды он проснулся и осознал, что у него нет сил, чтобы подняться со своей постели. Всё вокруг него было прежним, только в значительной степени потускнела значимость тех предметов, которые были в его комнате. Жена его умерла ещё в прошлом году, и он жил в семье своего старшего сыны. Дома никого небыло. Но это не беспокоило его, напротив, он был даже доволен, что остался наедине со своей жизнью. Было странное состояние пустоты. Казалось бы, события, которыми была заполнена его жизнь, должны были бы придать ей завершённость, что позволило бы ему испытать удовлетворение своей судьбой. Но этого не произошло. Оглядываясь в прошлое, он осознал, что многое из того, что он делал по своей воле, по крайней мере, так ему казалось тогда, он выполнял под влиянием обстоятельств. И многие из его выборов и решений ему, в действительности, не принадлежали.

– Странная механическая жизнь, подумал он, в которой есть желания и стремления, радости и печали и какая-то вечная занятость, но сам я в ней – только выразитель чьей-то скрытой воли, управлявшей мной. У него возникло ощущение, что прошедшая жизнь не даёт ему никакой опоры, и никакого утешения или оправдания. Ведь жизнь должна иметь какое-то оправдание, какой-то смысл, а их в его жизни небыло. Может быть, причиной этому было то, что его опорами были стандартные общепринятые человеческие ценности, которые начинают разрушаться в конце жизни, ещё до того, как человек умрёт. И одной из таких опор была его нужность, его способность самому быть опорой для других людей, но теперь он осознал, что никому не нужен, потому что уже не может никому ничего дать, но, напротив, нуждается в том, чтобы ему уделяли внимание и время. Быть нужным – это многовекторное состояние, можно быть нужным просто потому, что близкий для тебя человек не хочет с тобой расстаться – ты ему нужен совсем не по каким-то меркантильным или ещё каким-то другим соображениям. Но если на закате жизни нет никаких опор, то перед человеком открывается пустое пространство, перейдя которое, он оказывается на краю пропасти небытия, где задержаться, хотя бы на короткое время, удается не каждому. Задержаться для того, чтобы последним, прощальным взглядом оглянуться на всю прожитую жизнь. Но, странно, при этом своя собственная жизнь предстаёт отчуждённой, и воспоминания воскрешают эпизоды жизни, которые были, как будто пережиты кем-то другим. По-видимому, думает человек, стоящий на краю пропасти, во мне отделилась та часть, которая принадлежала этому миру, от того, чем я являюсь в действительности. И тогда он сосредоточился в своём сердце и осознал нематериальную полноту себя и непроизвольное желание удерживать своё внимание на этой полноте. И это стало для него единственной его опорой, более важной, чем вся прожитая им жизнь. Он словно отвернулся от всей своей прожитой жизни и всего, что было в ней для него ценного, сосредоточившись в своём сердце.